Это еще осенью было. Погода была просто отвратительной. Что может быть хуже дождя в Черноземье? Незаасфальтированный двор превращается в непролазную трясину, на грязи так и подскальзываешься, неосторожный шаг может превратиться в незапланированное погружение в лужу. Но собака есть собака и нужда есть нужда, и я, проклиная собачью привычку писать на улице (Гораздо культурнее писать у себя дома, не так ли?), вылез из подъезда.
С Коммунальной - на Пролетарскую (это в Бердянске, если помните, проспекты Труда и Свободы, в Тамбове все попроще). Скозь пелену дождя вижу: по хлюпающему газону навстречу мне идет тетя Зина ("тете" всего-то тридцать лет, но она - давняя подруга матери, поэтому такое имя для меня привычнее). Рядом уныло бредет фило бразилейро Алекс (чуть ниже дога, но шире) и тянет поводок и разребает передними лапами грязь такой же сумасшедший, как Тоша, француский бульдог Кличко.
Поравнялись. Кличко - за Тошей. Тоша - от него, ей бы к солидному Алексу подойти, но на пути - бульдог.
- Здрасте.
- Привет, как погодка? В такую погоду только вот собаководы и ходят.
- Да уж.
Дождь тете Зине настроения не испортил. Она вообще потрясающе оптимистична. Кличко с воем гребет грязь так, что кажется, что он плывет брассом. Тоша стоит в сторонке и делает вид, что его не замечает.
- Что-то ты невеселый какой-то. Ну, я тебе расскажу, сейчас повеселишься. Вчера гуляем с мужем и этими двумя придурками. Солнышко ведь вчера было, красота. Идем. Навстречу - девушка с ребенком лет пяти. И этот пацан, глядя на Алекса, громко говорит, кричит почти:
- Мама, мама, смотри, а у этой собачки пися больше, чем у нашего папы!